Первый контакт с центром реабилитации
Как это все произошло, история интересная. На тот момент, а это был 2005 год, реабилитационные центры “Доброго Самарянина”, куда я собственно и попал — они только-только начинали здесь свое развитие здесь, в Ленинградской области и на Северо-Западе. И у нас в том городе, где я жил, недалеко от него организовался один такой небольшой центр. У меня был очередной срыв, когда после наркотиков я ушёл в длительный запой и внутри меня зрело чувство, что, наверное, из этого запоя, из этого срыва я уже не выйду.
И вот, на тот момент моя мама совершенно случайно, ища в очередной раз помощи для меня, куда меня поместить, к каким врачам отослать, узнала от своих знакомых о том, что появился недалеко от Тихвина такой реабилитационный центр, в котором вроде бы помогают наркоманам. Ей дали номер руководителя, она с ним созвонилась и он приехал к нам домой. По правилам поступления в центр нужно было провести какую-то предварительную беседу. Но, как мне рассказали, со мной беседовать было невозможно, потому что я был полулежащий труп. Смесь героина, алкоголя, самогона, спирта — всё это было во мне, и я не то что разговаривать, я ни ходить, ни двигаться не мог.
Но на один вопрос я всё-таки смог ответить. Мне рассказывал об этом руководитель центра «Добрый самарянин», Игорь Паутский, приехавший из Новосибирска. Он говорил, что спросил меня так: “К Богу поедешь?” На что я ответил: “Да, поеду!” Это стало решающим фактором для того, чтобы взять меня в реабилитационный центр.
Надо же … не слышал такого раньше
Слыхать о подобных вариантах помощи мне до этого не доводилось. У меня был один знакомый в наркоманских кругах, который куда-то с периодичностью пропадал. Я задавал ему вопросы: “Куда ты теряешься на три-четыре месяца?” И он приезжал всегда такой вроде бы немножко бодренький, снизив дозу, но он мне всегда так уклончиво отвечал: “Вот, переламывался, был в каком-то лесу.” Только потом я узнал, что он на самом деле бывал именно в реабилитационных центрах, всяких разных.
Но такого ясного понимания, что есть такие вот центры социальной реабилитации, где могут помочь, где зависимость реально может отступить, этого не было. Надеялся на медицину, надеялся на какие-то свои силы, на какую-то помощь от людей, но никак не ожидал, что помощь придет через чтение Евангелия.
Я поехал
Итак, поехал я сразу. Даже более того, проснувшись посреди ночи, я проснулся с четкой мыслью о том, что куда-то, к какому-то неведомому Богу я должен был поехать. Я проснулся в этом угаре героиново-пьяном посреди ночи и начал кричать, начал звать маму, а находился я все еще у неё в квартире. И когда она подошла и спросила: “Что тебе нужно?” Я сказал: “Слушай, меня обещали отвести к Богу”.
Я не помню, что я там еще говорил, но вот эта мысль, что я должен куда-то поехать, где мне будет облегчение, четко в моей голове утвердилась. И уже начиная с середины ночи до самого утра, пока не приехала за мной машина, я каждый час не давал маме спать и постоянно будил вопросом: “Когда же я поеду? Когда же я получу то облегчение, которое мне было обещано?” Естественно, на утро я сразу без всяких уговоров сел и поехал в центр «Добрый самарянин». Благо, он находился недалеко — в 15-ти километрах от города.
Первые впечатления
Самые первые мои впечатления заключались в том, что я мало чего понимал. Понятно, что я был в таком похмельном синдроме, что и идти практически не мог, меня вели под руки. Довели до центра, уложили на диван. Единственное что я понял, что нахожусь в каком-то доме в лесу, вокруг какие-то люди улыбающиеся. На тот момент мне было так плохо, что я ни на что не обращал внимания. Еще одно впечатление осталось в памяти, это когда я, немного поспав, открыл глаза, я вдруг увидел, что эти люди, эти ребята, которые меня окружали, они стоят на коленях и один из них шепчет молитву. И что поразило мой слух, я понял что они молятся за меня.
Вот это было для меня весьма удивительно, я сел на диване и спросил: “Что происходит вообще?” — «Это мы за тебя помолились, чтобы полегчало тебе», сказал один из них. Что происходило дальше? Если честно, все было, как в тумане. Но как мне рассказывали, вечером, когда все собрались для чтения Евангелия и молитвы, что-то видимо меня коснулось, потому что находясь в не совсем еще адекватном состоянии, я сполз с дивана, встал на колени, заплакал и стал просить прощения у Господа и окружающих. Я этого ничего не помнил. Это был первый день моего пребывания в реабилитационном центре.
Бросаю курить
Труднее всего было, как, наверное, и многим другим — это было бросить курить. Потому что по сути я курил с двенадцати лет, и на момент пребывания в центре мой стаж курильщика составлял ни много ни мало — 23 года. Так что для меня это было весьма и весьма трудно. Трудно до того, что на третий день я уже с кулаками подошёл к старшему центра, а человеком он был довольно щуплого телосложения, в отличие от меня, и вот я встал над ним и сказал: “Если ты не дашь мне сейчас закурить, то я тебя бить буду!” На что в ответ он посадил меня рядом с собою и мы просто поговорили об этом. Это и была моя самая большая трудность в реабилитационном центре — бросить курить.
Оставить программу? Не хочу!
К счастью, желания уйти с программы у меня никогда не было. Когда я пришёл в себя, то есть когда на третий, на четвёртый, на пятый день, и у меня немного утих похмельный синдром, прекратилась героиновая ломка, я почувствовал где-то глубоко в сердце, что мне здесь хорошо. Что это именно то место, где мне нужно быть. Несмотря на то, что это дом где-то в деревушке, без всяких условий, без воды, с печным отоплением, с людьми, которых я не знаю, с не очень богатым питанием, с тяжёлыми условиями, ведь дрова нужно было пилить и колоть, чтобы протапливать домик. Но я почувствовал, что мне здесь хорошо и что я хочу здесь остаться. Внутри меня было чувство успокоения. У меня было чувство, что я никуда не хочу бежать, мне не надо опять доставать наркотики, мне не надо опять думать о том, где мне найти опохмелиться, у меня не было этих мыслей, у меня пришло чувство успокоения. И поэтому за время реабилитации у меня не было желания покинуть центр.
Жизнь в центре
Что ещё происходит в центре? Конечно, кроме духовного какого-то восстановления в центре нужно и трудиться. Это всё-таки помещение, это общежитие, в котором нужно и убираться. Это постоянные работы на территории дома. Есть какое-то небольшое хозяйство, кролики, гуси. Всё это нужно делать, небольшие огородики. А когда ты перестаешь пить, колоться, когда твой организм восстанавливается немного, то в принципе тело получает даже радость от такого труда. И труд конечно присутствует в реабилитационных центрах.
То есть, праздно время не проводится. Не только чтение, но и какой-то труд. Это то, что касается первого периода программы, реабилитации. Но есть еще и вторая часть, период адаптации, когда человек начинает трудиться уже в более полной мере, когда бывший наркоман начинает приучаться к труду. Потому что не секрет, что наркоманы работать не умеют, что основной навык их жизни — это где-то что-то украсть, обмануть, что-то утащить, где-то кого-то “развести на деньги”, чтобы достать себе на дозу, но только не трудиться. Труд и наркотики — это вещи несовместимые. А в центре люди начинают потихоньку привыкать к труду, к физическому труду.
